В какой-то момент я остановился, заметив кончик розовой ленты, выглядывающий из-под рукава платья.

— А в Анатоликан ты меня вел ради какой-то лаборатории?

Ответа не последовало. Моя рука поднялась к кончику той ленты и потянула за него. И я не ошибся, это было именно то, что мне хотелось увидеть — небольшой символ нашего путешествия. Свою я выкинул, зато у Накиры осталось еще много пустышек, которые хоть и не скрепляли когда-то нас день и ночь, но хотя бы могли напомнить о тех временах.

— На запястьи слишком видно, пришлось прятать, — начала оправдываться Она.

Я запутался. Абсолютно все было не так. И чему верить? Чувствам, желаниям, глазам, ушам, Ей, себе? Одно опровергало другое, поступки не вязались со словами, выражение карих глаз Киры противоречили недавнему предательству.

Лента была зажала в кулаке, словно таким образом можно было понять что дальше делать. Вопросы крутились в голове, а ответы не находились. Спрашивать — глупо и неэффективно. Она снова соврет.

— Ты ведь отдашь меня им, да? И мы больше никогда не увидимся?

Я поднял взгляд, пытаясь сам понять — смогу или нет, хочу ли, не вернулись ли снова, выставляя в который раз себя глупцом.

— А в том пузырьке у тебя яд, да? Обещай, что не выпьешь его.

— Выпью, — прищурился я.

На Ее глазах снова навернулись слезы. Моя рука потянулась, чтобы вытереть. Но только дернув ей, я понял, что уже сжимаю в них ладони Цветочка. Веревка давно валялась на полу, не скрепляя ничьи запястья.

Какая-то невидимая ловушка захлопывалась. Я словно попал в сети, из которых не выбраться. Слишком близко, уж очень тянет к Ней. В памяти еще жила та боль, в груди до сих пор чувствовалась неприятная тяжесть, но один лишь разливающийся жар от нашего соприкосновения поглощал все и сразу, намереваясь убрать любые отрицательные моменты.

— Пожалуйста, не надо. Слышишь, не надо, — взмолилась Она.

Я так и не понял, о чем Кира просит. У меня внутри борьба с самим собой, противостояние, попытка найти ответы и выбрать сторону. А тут…

Цветочек разомкнула руки и резко придвинулась ко мне, обнимая за талию. Стоило отступить, отодвинуться, откинуть Ее, не делать глупостей, не менять своего отношения. Казалось, я скоро буду не только поступать как майм, но и превращусь в него. Сердце само забилось быстрее, дыхание не хотелось поддаваться моим приказам и восстанавливаться, а руки самопроизвольно тянулись обнять Киру.

Но та сама отстранилась, отрицательно махая головой.

— Все равно умирать, — Накира глубоко вздохнула и резкими движениями руки вытерла слезы. — Они не оставят меня в живых, да? Да… — словно уговаривала Она саму себя. — Лучше перед тобой, чем перед толпой. Прощай, — и Ее губ коснулась печальная улыбка.

— О чем ты? — так и не понял я.

Накира же быстро отступила на пару шагов назад и запрокинула голову, выпивая что-то из…

Моя рука нащупала место, где должен был находиться пузырек с утой.

— Идиотка, — кинулся я к Цветочку, забирая уже опустевший сосуд.

Ее глаза закатились, и хрупкое тело попыталось упасть на пол, но не достигло его, оказавшись в моих руках.

— И где мне теперь взять такую же уту? — опечаленно вздохнул я. — Почему ты у меня такая глупенькая?

Пришлось прикрыть глаза — не у меня, Она больше не моя.

К Накире на живот забежал крипс, без остановки встревоженно попискивая.

— Нет, Рир, Она жива.

Я в недоумении повернул к нему голову. Необычно было называть животное каким-то именем.

Оставалось только одно — бросить их здесь, оповестить о местоположении, не забыть свои вещи и отправиться в дальнее путешествие. Но Накира в моих руках заставляла сомневаться в правильности стремлений. Такая хрупкая, глупая и… когда-то моя.

Ясно было, что зверюга сделала выбор, посчитала Люмена лучше, поддалась то ли уговорам, то ли обаянию. Хотя последнего в нем я никогда не замечал. А сейчас Она находилась в моих руках, лишившаяся памяти и прошлого. Возможно, в этом можно увидеть какую-то надежду, попытаться показать себя с другой стороны, влюбить, привязать, показать мой мир, другую точку зрения, о которой, как я понял, она даже не догадывается.

Но… Раз уж тогда Она выбрала беловолосого, то второй раз поступит так же. Не именно его, так другого. Я лишь зря потрачу время, потом сделаю только хуже, закапаю себя в глубокую яму и уже вырыться оттуда не смогу.

Возможно, можно чувствовать себя еще хуже, более раздавленным, сломленным и потерянным. Мне не стоит проверять. Слишком сложно.

— Мар, — чуть ли не прорычал я, начиная снимать с Киры это синее платье.

Завязки сзади быстро ослабили натяжение, ткань вскоре спустилась с плеч, показывая мне удивительное — с небольшим отступом друг от друга на руке Киры было помещено еще много розовых ленточек.

— Зачем столько? — не понял я.

Снова в голове начался сумбур — одно противоречило другому, и объяснений еще долгое время мне никто не даст.

Платье вскоре валялось на полу, Кира лежала на кровати, а Герни остался без штанов и рубахи. Выдвигаться в путь надо в удобной одежде.

Я — майм! Осталось только дождаться, когда тело станет преображаться, медленно превращая меня в это животное. Какой дурак будет брать с собой девушку, предавшую самым гнусным способом? Я! Кто еще скроет ото всех Фичитхари, с чьей помощью был захвачен и убит харр? Я! Для кого глупая девчонка важнее должности Анахари? Для меня! Только майм будет раз за разом делать одни и те же идиотские поступки — меня не просили спасать, я никому не нужен, Она сама отказалась.

— Идиот, — в который раз я проговорил со стиснутыми зубами.

Вскоре Кира была одета и укутана с головой. Осталось лишь покинуть это здание, найти тайный проход, выйти за пределы полша и без оглядки идти вперед.

Все оказалось проще, чем я думал. Парочка ребят на первом этаже попытались преградить путь, но некоторые были оглушены, а два других попросту уснули благодаря крипсу. Он отказался оставаться в той комнате, следовал за мной по пятам и постоянно пытался запрыгнуть на плечи. Но там уже находилась Кира, сковывая большинство моих движений.

Затем мы оказались на улице, без труда добрались до ближайшего потайного хода, а там и до стены.

Я оборачивался, ожидал преследования или хоть какой-то опасности. Мне не верилось, что все настолько просто. Даже алеполи и остальные крипсы в том доме не попались на глаза, преграждая путь.

Через несколько недолгих передышек, я все-таки добрался до ближайшего черша. Замедленное в той комнате время начало наверстывать упущенное, несясь с запредельной скоростью. Я пытался все делать быстро, ничего не упустить и не останавливаться.

Мной была написана записка с точными указаниями, где можно отыскать Люмена и всю его свиту. Так же я не забыл упомянуть о животных, оставшихся в том же доме. Желание увидеть казнь Люмена своими глазами не осуществится. Если выбрать его, то придется бросать Киру, оставлять одну. Мало ли что может произойти.

Письмо было передано оставшемуся в этом поселении фуласу. А я…

Быстрые сборы, закупка необходимого провианта, посещение матхира, а затем долгожданное наслаждение.

Как же давно мне не предоставлялась возможность прокатиться на сарене. Эта быстрая езда, ветер в лицо, словно позабытые минуты счастья, без конца наполняющие тело легкостью и приятным удовольствием.

Я собирался идти пешком. Но лимы Люмена пришлись как нельзя кстати. Да, хотелось бы все-таки увидеть расправу над ним, но лучше поскорее покинуть это место, найти что-то новое — предназначение или обычный заброшенный дом.

Правда, Накира отняла у меня возможность все забыть. Ее тело размеренно покачивалось при быстром беге сарена, а на спине той сидел крипс, так и не согласившийся отстать от меня.

Глава 12  "Потом" все-таки наступает

 — Нет, — голосом, не терпящим возражений, проговорил я и закатил глаза.